Т.Жерико. Испуганный конь.1780. Перо, чернила, сепия
Детройт Художественный институт
Рисунок прежде всего оказывается для автора средством художественного самовыражения, но это самовыражение всегда получает некие принятые, условные формы. В рисунке этого времени непременно чувствуется легкий привкус театральности; его персонажи как бы играют некую роль, группировка— сценически выразительна, пейзаж, даже ведута — скомпонованы по законам декорации. И как следствие этого впервые красота рисунка осознается как его главная цель.
Рисунок становится необыкновенно цветным. Не говоря уже о том, что цвет звучит в полную силу в многочисленных акварелях, гуашах, пастелях,—но и из традиционных рисовальных материалов художники извлекают замечательные колористические эффекты. Излюбленная ими техника - это рисунок «в три карандаша»: итальянский карандаш, сангина и мел на желтоватой или голубой бумаге; оставаясь полностью в границах графического стиля, такие рисунки звучат своего рода хроматическим аккордом, утонченным и выразительным. Даже простая сангина таит в себе такой диапазон тональных нюансов, что воспринимается как цветной рисунок.
Никогда до того рисунок не был столь живописен. Но художники всегда помнят о быстроте графического ритма, об интервалах и паузах, о беглости линии, позволяющей им передавать живость своего минутного ощущения. Ритмическое начало, воплощенное в рисунке,—это вообще отличительная черта XVIII века: линии изгибаются выразительным арабеском, не утрачивая при этом в своей жизненности, ритмика их движения не только создает и рисунке тональную вибрацию, но и придает целостность всей композиции. Она словно непосредственно рождается у нас на глазах в самопроизвольном, почти орнаментальном беге ритмически безукоризненных линий.
Рисунок как бы строится изнутри внутренней формы к контурам, которые лишь завершают границы форм. Поэтому пластика фигур не замыкается в выразительном силуэте, как было прежде, а открывается всему окружению, сочетаясь с ним. Это ощущение цельности всего листа еще усиливается светом — боковым, направленным, скользящим, слегка размывающим контуры, неотделимым от тона и от цвета.
Характерно, что XVIII век очень редко пользуется чистым пером: скрупулезность его штриховки или безудержная стремительность его росчерков — это вульгарные крайности, которые не принимает вкус эпохи. Но соединение нервных и быстрых линий пера с легкими расплывающимися пялами тона — один из излюбленных приемов этого времени. Пятна растворяются в пространстве бумаги, линия торопится, прерывается в своей беглости — рисунок наполняется светом, воздухом, движением. Пятна, положенные легкой кистью, несут в себе чрезвычайное богатство тональных оттенков, которые создаются сероватой сепией, коричневым бистром, прозрачной акварелью. Все это вводит в рисунок пером трепетное воздушное пространство, так же как в листах, исполненных грифелями, растушевка обволакивает формы, словно пространственная или эмоциональная среда.
Именно в XVIII веке рисунок окончательно обретает те высокоперсональные черты, которые выделяют его из всех видов изобразительного искусства. Он становится самим воплощением личности автора, остро выражающим особые качества его характера, психологии, его взгляда на жизнь, его своеобразный почерк. Недаром рисовальщики этого времени так охотно обращаются к материалам и техникам, дающим возможность работать с особенной легкостью, быстротой, сохранять спонтанность, позволяющим руке художника следовать внутреннему ритму его мысли, чувства, ощущения. Многие знаменитые мастера этой эпохи гораздо более живые в своих рисунках, чем в картинах,— Буше, Робер, Грез и т. д. Не случайно так повышается в общей системе рисунка значение наброска — он с особой силой воплощает индивидуальность автора. XVIII век в рисунке часто стремится в том, что изображается на листе, уловить лишь основное, саму суть художественного мотива, дать всего лишь обозначение реальности. Но поэтому же для рисунка этого времени характерна мимолетность, изменчивость: художнику словно бы достаточно только намека на идею явления, лица, ландшафта, и это для него более художественно важно, чем изобразить все это во всех жизненных подробностях. Но это связано с его важнейшим качеством: рисунок XVIII века замечателен своей красотой, подвижностью, легкостью, но, может быть, отличительная его черта—это острое ощущение времени, почти каждый рисунок— это как бы фиксация мгновения, вырванного из временного потока.
Поплярное на сайте:
20-е. Свобода женщинам
Межвоенное поколение 20-х годов не потерялось именно благодаря писателям, культивировавшим образ этого десятилетия. Романы Хемингуэя, Фицджеральда, Ремарка навечно сохранили эпоху, возникшую на раздавленных танках предыдущего десятилетия. ...
Кризис натюрморта начала XX столетия
Западноевропейское искусство второй половины XIX века неизбежно шло по пути специализации, обособления и выделения из всей совокупности художественных задач лишь некоторых, наиболее острых живописных проблем. Такие мастера, как Сезанн или ...
Различия и сходства культур
Так как культурные ценности формируются на основе опыта людей и отбора видов их поведения, то прошлые и нынешние культуры различны. В некоторых обществах считали войну самой благородной деятельностью человека. В других ее ненавидели, а пр ...
Навигация