Вопрос о настоящем и будущем трагедийного жанра давно уже никого не интересует. Разве что культурологов и театроведов, озабоченных исключительно интерпретацией классических текстов. В некоторой степени - непосредственно театральных критиков, время от времени задающихся вопросом о возможности постановки трагедии в современном театре. Да и о чем, кажется, спорить, ежели общепризнанно: трагедия как форма изжила себя, уступив место драме и смежным жанрам - трагикомедии и трагифарсу.
В общемировом контексте деградация жанра, название которого переводится с древнегреческого как "песнь козлов", трагедией, простите за невольный каламбур, не является. Трагедия - феномен сугубо локальный, рожденный и развившийся в ареале постэллинистической европейской культуры. В мусульманской, буддистской, индуистской культурах подобного жанра не было и нет.
"Песнь козлов" зародилась и достигла расцвета в Древней Греции, новый пик жанра пришелся на Новое Время... В чем тут закономерность?
Первый и важнейший вопрос, на который до сих пор не существует сколь либо внятного ответа: почему трагедия возникла именно в Древней Греции? В ответе на этот вопрос нам мало поможет "дионисическое возбуждение", блистательно описанное Ницше, но дающее ключ всего лишь к дверям психологии, или некая "предвечность трагедии", порожденная фатальностью человеческого существования (как писал Лукач, "когда поднимается занавес, будущее уже существует с незапамятных времен").
Возможно, причина в том, что древнегреческая мифология - единственная из культурно оформившихся религий - признавала земной путь человека более значимым, чем то, что встретит его после смерти. Идеи потустороннего воздаяния для эллина не существовало, и тень Ахилла, вызванная Одиссеем из подземного царства, говорит:
Не утешай меня в том, что я мертв, Одиссей благородный!
Я б на земле предпочел батраком за ничтожную плату У бедняка, мужика безнадельного, вечно работать, Нежели быть здесь царем мертвецов, простившихся с жизнью.
Беспросветный ужас Аида в глазах древних греков искупался другим весьма существенным обстоятельством: бессмертные боги, подобно людям, могли быть низвергнуты в Тартар, а над олимпийцами и героями Эллады были одинаково властны Мойры - богини судьбы.
Ни в одной другой религии мира вызов богам не рассматривался в качестве самоценного акта. Лишь у древних греков люди (вместе с титанами) могли сравняться с олимпийцами. Поражение трагического героя в борьбе с Роком было призвано показать богам, что их ждет та же участь. Отрицая саму возможность победы над Судьбой, трагедия утверждала идею ее надбожественной справедливости. Отсюда берут начало два основных типа трагедии - трагедия ошибки ("Царь Эдип") и трагедия мести ("Орестейя"). И в зачине, и в финале действия всегда лежит смерть, но путь к ней проходит через страсти и через борьбу.
Пожалуй, лучше всего формулу древнегреческой трагедии выразил Тютчев:
Пускай олимпийцы завистливым оком Глядят на борьбу непреклонных сердец.
Кто, ратуя, пал побежденный лишь роком, Тот вырвал из рук их победный венец!
Может показаться странным, что в Древнем Риме, воспринявшем религию эллинов, трагедия не нашла продолжателей, достойных Эсхила, Софокла, Еврипида. Вспомним Белинского: "Римская литература не представляет ни одной хорошей трагедии; но зато римская история есть беспрерывная трагедия - зрелище, достойное народов и человечества, настоящий источник трагического вдохновения".
Для римлян эллинизм был привнесенной культурой. Греческую мифологию и эстетику они присвоили, равно как и достижения других народов. В основе римской модели отношений с действительностью лежал принцип пользы - именно поэтому исключительного расцвета в Древнем Риме достигает глубоко земная комедия, а трагедия существует преимущественно в интеллектуалистской, холодновато-вырожденной форме, как это было у Сенеки.
Когда же утомленная комфортом, пресыщенная империя созрела, чтобы воспринять идею сверхценности поражения ради торжества высшей справедливости, было уже слишком поздно. Эпикурействующая римская элита оказалась неспособна дать адекватный ответ на общественный запрос, литературная традиция отсутствовала, а массы были эмоционально захвачены таким трагедийным произведением, как "Благая весть" Христа.
- Трагедия в Новое время
- Вершина классической русской трагедии
- Сумароков, Александр Петрович 1717–1761гг
- Трагедии А. С. Пушкина
- Пост-пушкинская трагедия
- Трагедия СССР и поздней России
- Трагедия как перспектива российского театра
Поплярное на сайте:
Особенности культуры Древней Месопотамии
Вплоть до середины XIX в. культурная жизнь народов, некогда населявших эту обширную часть земного шара, оставалась почти совсем неизвестной человечеству. Сведения, почерпнутые из легендарных библейских сказаний, равно как и описания древн ...
Древнее и Среднее царство
В Гизе, неподалёку от нынешнего Каира, на скалистом плоскогорье пустыни, отбрасывая на песок чёткие тени, стоят три громадных геометрических тела - безупречно правильные четырёхгранные пирамиды, гробницы фараонов Хеопса, Хефрена и Микерин ...
Аполлон и Дафна
«Как бы притягательны ни были пустые радости мимолетной красоты, наполни свои руки листвой или, еще лучше, вкуси горькие плоды». Это латинское двустишие, высеченное на постаменте мраморной группы, отвечает тонкому вкусу кардинала Маффео Б ...
Навигация