На Сретенке в кинотеатре “Уран” шли фильмы “Багдадский вор” и “Джордж из Динки-джаза”. Два известнейших налетчика “Портной” и “Зять” фланировали со своими бандами по улице, лениво посматривая на единственного на Сретенке постового старшину по прозвищу Трубка. Все были вооружены – кто гирькой на верёвке, кто бритвой, кто ножом. Ухажер моей тётки, чудом вырвавшийся из блокадного Ленинграда, Юрик, штурман дальней авиации, привёз мне с фронта эсэсовский тесак (отнят у меня в угольном подвале сретенским огольцом по кличке Кыля).
В школе тоже были свои события: подкладывались пистоны под четыре ножки учительского стола, школьник Лёва Уран из ассирийцев бросил из окна четвёртого этажа парту на директора школы Малахова, но не попал.
Отчим – рабфаковец, министерский служащий – бил меня своей плотницкой рукой, ломал об меня лыжи. Летом мы с матушкой ездили на станцию “Северянин”, примерно в то место, где теперь станция техобслуживания ВАЗа, и собирали крапиву на суп и ромашку против клопов. Я стоял на Садовом кольце у больницы имени Склифосовского, когда через Москву провели пленных немцев в 1944 году. Я видел первые салюты – за Белгород и Орёл. Ночью 8 мая 1945 года все сретенские дворы высыпали на улицу. 9 мая на Красной площади меня едва не задавила толпа, и спас меня сосед Витя, бросивший меня на крышу неизвестно чьей “эмки”. Вскоре мы переехали на Новопесчаную улицу, где стояло всего четыре дома, только что построенных пленными немцами. Иногда они звонили в квартиру и просили хлеба. По вечерам студент Донат выносил на улицу трофейную радиолу “Телефункен”, и под чарующие звуки производились танцы на асфальте. Коля Малин, ученик нашего класса, впоследствии известный ватерполист и тренер, получил в подарок от отца-штурмана магнитофон американского производства, и весь класс ходил смотреть на это чудо. В ресторане “Спорт” на Ленинградском шоссе “стучал” непревзойденный всех времен Лаци Олах, подвергавшийся жестоким ударам со стороны молодежных газет. В доме мне жизни не было, и я фактически только ночевал в своей квартире. Отчим приобрел тогда телевизор КВМ и повечерам садился так, что полностью закрывал своим затылком крошечный экран. Впрочем, матушка, уже к тому времени врач, нашла противоядие, как-то сказав ему, что телевизионные лучи с близкого расстояния пагубно действуют на мужские достоинства. Отчим стал отодвигаться от экрана, но это обстоятельство счастья всемье не прибавило .
В те годы мне в руки впервые попалась гитара и нашлись дворовые учителя. Гитара обшепринято считалась тогда символом мещанства; один великий писал: “Гитара – инструмент парикмахеров”, оскорбив сразу и замечательный инструмент и ни в чем не повинных тружеников расчески .В четырнадцать лет под влиянием “большой принципиальной любви” в пионерском лагере, где я работал помошником вожатого, я написал первое стихотворение, которое начиналось следующим четверостишием:
Тетрадка с тайными виршами была обнаружена матушкой при генеральной уборке, состоялось расследование насчёт “прежних дней”. На следующий день я обнаружил на своём столе “случайно” забытую матушкой брошюру “Что нужно знать о сифилисе”. Матушка была прежде всего врачом.
О себе я полагал, что стану либо футболистом, либо лётчиком. Под футбол отводилось ежедневная тренировочная база в Таракановском парке, а под небо – IV московский аэроклуб, куда я с девятого класса и повадился ходить. Дома мне никакой жизни не было, и я мечтал только о том, что окончу школу и уеду из Москвы в училище. Я даже знал в какой – в город Борисоглебск. Два года я занимался в аэроклубе, летал на По-2 и на чудесном по тем временам Як-18.
Когда окончил учёбу (в десятый класс был переведён “условно” из-за диких прогулов и склонности к вольной жизни) и получил аттестат зрелости, вообще переехал жить на аэродром в Тайнинку. Но однажды туда приехала мама и сказала, что она развелась с отчимом.
С невероятной печалью я расстался с перкалевыми крыльями своих самолётов и отправился в душную Москву поступать в институт, куда совершенно не готовился. Три вуза – мимо, мгу и миигаик – не сочли возможным видеть меня в своих рядах. В дни этих разочарований мой приятель из класса Володя Красновский по классной кличке Мэп (однажды на уроке он спутал английское слово “мэм” с “мэп”), стал уговаривать меня поступать вместе с ним в пединститут. Мысль эта показалась мне смешной. Тогда Володя уговорил меня хотя бы посмотреть это “офигительное здание”. Мы приехали на Пироговку, и я действительно был очарован домом, колоннами, светом с высоченного стеклянного потолка. Мы заглянули в одну пустую аудиторию – там сидела за роялем худенькая черноволосая девушка и тихо играла джазовые вариации на тему “ Лу-лу-бай”. Это была Света Богдасарова, с которой я впоследствии написал много песен. Мы с Мепом попереминались с ноги на ногу, я сказал ему: “Поступаем”. Был 1951 год.
Я неожиданно удачно поступил в институт и только много позже, лет через десять, узнал, что это тогда удалось сделать лишь благодаря естественной отеческой доброте совершенно незнакомых мне людей. Потом были институт, походы, песни, армия на севере, возвращение, дети, работа, поездки, горы, море и вообще – жизнь.
Поплярное на сайте:
Скульптура
Когда мы говорим о скульптуре Китая, перед нашим мысленным взором возникают, словно полные безудержного движения, терракотовые фигуры танского времени: мчащиеся или вздыбленные кони, юные девушки-танцовщицы, взмахивающие длинными рукавами ...
Сюрреализм
Впервые понятие «сюрреализм» ввел французский поэт Г. Аполлинер, обозначив жанр своей пьесы — «сюрреалистическая драма». В 20—30-х годах новое художественное направление его основатели — поэты А. Бретон и Ф. Супо стали называть «сюрреали ...
Леонардо Да Винчи
Леонардо-это имя исследователя загадочных явлений, создателя, тревожащих воображение, улыбок, за которыми кроется непознанная глубина, и рук, указывающих в неизвестность, в горные выси. Люди назовут его Итальянским Фаустом. Будучи волшебн ...
Навигация