Композиционно романный пласт выделяется очень четко: он приходится в основном на начало романа (до 27-го письма), хотя вкраплениями экспозиция романной ситуации растягивается до 67-го письма (1-й вставной новеллы). Затем он почти полностью пропадает, причем именно тогда, когда вступает в свои права риторический пласт, т. е. изложение в публицистической форме философско-правовых идей Монтескье. 141-е письмо, повествующее о женах Ибрагима и несчастии их деспода-мужа, изгнанного из собственного дома, звучит как пророчество судьбы самого Узбека. И, наконец, 14 последних писем полностью отданы развязке интриги: тем самым “романный” круг как бы замыкается.
Итак, романный пласт “Персидских писем” представляет своего рода “кольцо”, внутри которого движется социально-критическая и философско-правовая рефлексия героев, осуществляемая соответственно в формах моралистических жанров и в форме прямого философско-публицистического рассуждения. Анализ конструкции романа в целом, обнаруживает более глубокое значение интриги в серале, нежели простой иллюстрации определенных морально-этических идей. Монтескье дает ощутимым контраст между сознательным самообольщением своего героя на протяжении всего романа и неожиданно стремительным финалом, опрокидывающим все его иллюзии, которые тщательно подготовлен автором и вовсе не является неожиданным для читателя. Этот же контраст разделяет передовые, просветительские взгляды Узбека-философа и практическое поведение того же Узбека-домашнего тирана, диаметрально противоположная его собственным общим представлением. Однако романный пласт не только придает ироническую окраску и противоречивость образу Узбека, но неизбежно должен касаться и вложенных в его уста просветительских идей. Принцип отн6осительности критической иронии направлены против отживающих нравов и учреждений, оказывается заложенным в самой структуре произведения, и оборачивается в известной степени против самих просветительских идей автора. Монтескье самой конструкцией своего романа нащупывает основную слабость просветительского идеала: его умозрительность, абстрактность оторванность от практического действия.
Подведем итоги рассмотрения структуры “Персидских писем”. Основной вывод заключается в соответствии найденной структурой идеологическому содержанию, вложенному в нее. Различные пласты содержания потребовали для себя адекватной жанровой формы: социально-критической часть была выполнена в жанрах моралистической прозы; философско-правовые взгляды облеклись в жанр прямого риторического рассуждения; морально-этические проблемы нашли свою образную иллюстрацию в небольшой экзотической философской повести.
“Персидские письма” - первый философский роман просветителей. Это еще только рождающийся, начинающий складывающий жанровый организм. Поэтому этот роман особенно интересен для анализа: в нем явственно выявляются “корни” философского романа, его жанровые предки: философская риторика, моралистические жанры XVII в., сказка, в которой за самим движением сюжета и динамикой отношений между персонажами стоит определенное моральное назидание. В романе Монтескье все эти жанровые формы: философская риторика, малые моралистические жанры, восточная сказка – выступают в своем почти «чистом» жанровом виде, нерастворенные в едином сюжетном повествование, как, скажем, позднее это будет у Вольтера.
И тем не менее Монтескье удалось создать из своего романа своеобразное целое: в нем все три отмеченных выше пласта, “коррегируя” друг друга, ориентированны на единое философское задание. Оно и стало скрепляющим цементом в романе. Носителем этого задания выступает качественно новый для литературы того времени персонаж – философский герой. У него своя структура, обусловленная логикой жанра, в котором он рождается. В структуре образа философского героя выявляется два плана: план мотивировки и план сущности. Внеположность героев существующей системе дает естественную мотивировку его особого взгляда на действительность, позволяет создать “отстраненный”, остро критический его образ. С другой стороны, это взгляд всегда четко задан философской, мировоззренческой тенденцией самого автора. Поэтому собственное ядро образа – его сущность – представляет собой рационалистическую конструкцию авторской идеи-тенденции. Герои философских романов XVIII в., под своей экзотической, нравственной оболочкой скрывали чаще всего образ философа-просветителя.
Поплярное на сайте:
Театральная жизнь России в XIX веке
В начале XIX века сложилась сеть русских Императорских театров, которые управлялись
«министерством двора Его Императорского Величества». В подчинении двора было 3 театра в Петербурге – Александрийский, Мариинский и Михайловский – и 2 в М ...
Джотто
Треченто - это еще не Возрождение, это Предвозрождение, или Проторенессанс. Причем можно сказать, что проторенессансные веяния появились в итальянской культуре и в общем мироощущении уже в XIII в., а иногда даже и XII и XI вв. Уже Предвоз ...
Жизненный и творческий путь К.В.Глюка
Кристоф Виллибальд Глюк родился 2 июля 1714 года в Эрасбахе (Верхний Пфальц) недалеко от чешской границы.
Отец Глюка был крестьянин, в молодости служил солдатом, а затем сделал своей профессией лесничество и работал лесничим в б ...
Навигация